Главная Каталог статей Полезные ссылки Поиск по сайту Гостевая книга Добавить статью

Главная arrow Научная библиотека arrow Христианская социология 

О БИБЛЕЙСКОЙ ДЕВИАНТОЛОГИИ
Рейтинг: / 0
ХудшаяЛучшая 
16.12.2008 г.

В ХХ в. появилась новая научная социальная дисциплина - девиантология. Ее предназначение заключается в том, чтобы исследовать девиации (лат. deviation -  уклонение), т. е. такие формы социального поведения индивидов и сообществ, которые являются отклонениями от норм морали и права.

Девиация как таковая - это всеобщая форма существования живых организмов и разумных субъектов. Нарушения  установившихся стереотипов  составляют необходимое условие мирового процесса в целом и социального бытия людей, в частности.  На протяжении истории мировой культуры эти нарушения исследовались усилиями как религиозных, так и светских мыслителей - богословов, философов, историков, моралистов, педагогов, социологов, психологов.

Перед современным девиантологом открыты две возможности. Первая позволяет осваивать любую девиантологическую тему или проблему в категориях позитивистской социологии. Вторая дает возможность описывать, исследовать ту же самую проблему в терминах христианской социальной аналитики.

Обращает на себя внимание сходство содержания научно-теоретической категории девиации с значениями и смыслами библейского понятия греха. Именно это сходство должно заставить современных девиантологов с вниманием отнестись к тому духовному опыту, который сосредоточен в Ветхом и Новом Заветах. Здесь им, вероятно, придется идти по стопам современной философской антропологии и этики, прямо признающих, что они не в состоянии обойтись без понятия греха, фиксирующего глубинные религиозно-метафизические основания таких феноменов, как  порок, проступок и преступление.

В контексте библейской антропологии феномен девиации прочно связан с теологемой грехопадения прародителей, с общей ветхозаветной концепцией греха как <отклонения от цели>, <непопадания в цель> или <попадания в ложную цель>. На  этой смысловой основе возникла традиция рассматривать нарушения  высших запретов, установившихся традиций и бытующих стереотипов как необходимые моменты мирового процесса в целом и бытия людей, в частности.

Феномен греха, взятый во всем его объеме, представляет собой сложную, многоаспектную реалию с теологическим, аксиологическим, этическим, социологическим, психологическим измерениями. В теологическом отношении грех - это отклонение от Божественного предназначения. В аксиологическом смысле он представляет собой ложную ценностную ориентированность сознания и поведения. В этическом значении он выступает как нарушение нравственной нормы. В социологическом аспекте это обобщенная формула анормативной социальной акции. Если же говорить о девиантологии, то для нее понятие греха должно быть ключевой категорией. И то, что она сегодня пребывает за пределами этой дисциплины может быть объяснено только предельной секуляризованностью современного социологического, психологического, юридического и криминологического сознания.

Давняя библейская традиции связывает уклонения людей от соблюдения божественных заповедей, в том числе запретов на ложь, воровство, прелюбодеяние, убийство с первородным грехом. Грехопадение прародителей, их отпадение от Бога, как главного и единственного источника жизни, разрушило основания изначального богоподобия людей, сообщило им склонность к к порокам и преступлениям, к употреблению своего разума и свободной воли во зло себе подобным.

Христианское сознание не склонно видеть безусловную причину совершаемых людьми грехов только лишь в дьяволе. Хотя последний и побуждает людей к отклонениям с пути добродетели, но человек в своих волеизъявлениях всегда остается свободным. Поэтому ответственность за податливость искушениям лежит в первую очередь на самом человеке, чьи моральные качества не позволила ему устоять перед соблазнами. Дьявол - это система объективно существующих в земном, неправедном мире предпосылок для индивидуального грехопадения. Они могут прямо и не навязывать человеку логику падения, но, без сомнения, способны значительно влиять на совершаемый им выбор. Так, если в католической традиции дьявол - это враг церковного мира и тайный вдохновитель ересей, то у М. Лютера он - апологет мнимого единства, который поддерживает церковный мир путем нарушения гражданского мира. Будучи непременным участником сцен гражданского общежития, присутствуя в гражданской повседневности, архивраг искушает людей, выступает вдохновителем политических бесчинств, внушает массам мысль о возможности насильственного переустройства мира.

В свете христианской теологии человек и человечество не властны над своим прошлым, но имеют возможность распорядиться собственным будущим. Прошлое с его грехопадением и сохраняющейся на всех живущих печатью первородного греха имеет вид необратимой, неизменной необходимости. Но настоящее- это сфера, где каждый человек не только подчиняется инерции необходимости, но и может проявить свою свободную волю. Будучи греховен по определению, человек, тем не менее, имеет возможность спасения, в котором заключаются  цель и смысл жизни каждого христианина. Оно же есть конечная цель христианского богочеловечества. Траектория движения к ней составляет ту магистраль, которая отвечает всем критериям истинности. Любое вольное или невольное соскальзывание с этого пути являет собой пример социальной девиации. Все многообразие существующих девиаций различаются между собой степенью и  характером (содержанием) отклонений от пути, ведущего к спасению.

Основанием девиаций служит следующая теологическая посылка:  Иисус Христос умер за все человечество, но спастись смогут только уверовавшие в Него. Отвергнувшие Божью благодать, уклонившиеся от пути, ведущего к спасению, погибнут безвозвратно. Таким образом, девиации чреваты потерей возможности спасения.

Бог - не жесткий детерминист и Его предопределение - это не столько линия необходимого, предписываемого социального поведения людей, сколько пространство разнообразных моделей приемлемых действий. Бог обнаруживает Свою суверенную волю, предопределяя те события мировой истории, которые Ему угодны. Однако, Он оставляет за людьми право свободного выбора: они могут либо следовать по предначертанному Им пути, либо же уклоняться от него. Бог не распространяет предопределение на всех людей и не обязывает их жестким образом исполнять Его волю. Демонстрируя свою свободу, они могут творить зло, но за это будут лишены спасения.

Аналогичным образом обстоит дело и с такими геосоциальными сверхсубъектами, как локальные цивилизации. Те из них, которые отвергают христианские ценности, неизменно становятся заложниками опасных девиаций. Французский философ Ж. Маритэн писал о том, что людям всех культур и цивилизаций возвещено только одно имя, которым они могут быть спасены - имя Иисуса Христа. <Самые могущественные цивилизации, не знающие этого имени, неизбежно уклоняются в том или ином отношении от полного понимания цивилизации и культуры; порядок или свобода делают их одинаково жестокими. Даже подлинно христианская цивилизация не избегает многих случайных изъянов. Но только христианская цивилизация может быть избавлена от существенных недостатков> (Маритэн Ж. Знание и мудрость. М., 1999. С. 55).

Согласно христианским воззрениям, заложниками разнообразных девиаций оказываются все, кто существует в состоянии безверия и, следовательно, живет без защиты Божьей. Поэтому дьявол и его бесы могут причинять им множество неприятностей - ослеплять их умы, сталкивать с прямых путей, заставлять бесконечно долго плутать в стороне от широкой, торной дороги, ведущей к спасению. И все же, несмотря на то, что духи тьмы способны подчинять людей своей злой воле, их власть не  безгранична, а действенна лишь в пределах, определенных Богом. Иисус Христос своей смертью и воскресением победил грех и смерть и упразднил былую власть дьявола и его бесов над людьми. После этого власть бесов продолжает сохранять свою силу только над теми, кто не верует в Христа. Об этом существует множество старинных и современных свидетельств. Одно из них в развернутом виде представлено в романе Ф. М. Достоевского <Бесы> (1872), рассказывающем о гибельных последствиях человеческого безверия.

Примечательно, что этот роман, который можно рассматривать как своего рода энциклопедию  криминально-политической девиантологии, имеет два эпиграфа на тему бесов. Первый взят из стихотворения А. С. Пушкина:

 

         Хоть убей, следа не видно,

         Сбились мы, что делать нам?

         В поле бес нас водит, видно,

         Да кружит по сторонам:

 

Второй эпиграф взят из Евангелия от Луки: <Тут на горе паслось большое стадо свиней, и они просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, вышедшие из человека, вошли в свиней; и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло. Пастухи, увидя случившееся, побежали и рассказали в городе и по деревням. И вышли жители смотреть случившееся и, пришедши к Иисусу, нашли человека из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисусовых одетого и в здравом уме, и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся> (Лук. 8, 32 - 37).

В этих эпиграфах содержится ключ к содержанию романа-пророчества, рассказывающего о том, как в русских людей вселились бесы, увлекли их в сторону с путей истины и добра и в конечном счете погубили. Достоевский часто сетовал на то, что молодежь не защищена против "бесовщины" ни зрелостью твердых убеждений, ни нравственной стойкостью. Такие люди погубили Россию и погибли сами из-за того, что оказались в плену безверия и не смогли противостоять  власти темных, бесовских сил, столкнувших их с путей правды, сделавших их вначале религиозными, а затем моральными и политическими девиантами.

Случается, что человеческое сознание, оказавшееся во власти темных искушений, пытается взглянуть даже на Бога в свете девиантологических категорий. Так, некогда один голландский теолог-протестант задал Декарту вопрос: <Может ли Бог создать ненавидящее Его существо?> Если этот вопрос поместить в контекст девиантологии, то он будет звучать так: <Способен ли Бог на девиантное поведение?> или <Присущи ли Богу девиации?> По большому счету такие вопросы абсурдны. В тех же случаях, когда они задаются, имеет место логика антропоморфного мышления, когда на Бога, являющего Собой абсолютное совершенство, переносятся особенности сугубо человеческого поведения. И в итоге возникают суждения, звучащие либо как недоразумения, либо как парадоксы.

 

Статьи авторского журнала "Христианская мысль: социологи, политическая теология, культурология" (Санкт-Петербург. Т. I - V, 2004 - 2005) 

 

» Нет комментариев
Пока комментариев нет
» Написать комментарий
Email (не публикуется)
Имя
Фамилия
Комментарий
 осталось символов
Captcha Image Regenerate code when it's unreadable
 
« Пред.   След. »